Среди детей-сирот, попечение о которых берет на себя государство, только 3-5% не имеют родителей. В основном же это дети, при живых родителях оставшиеся без заботы и опеки. Более 35 тысяч матерей ежегодно отказываются от новорожденных малышей. Других детей, жизнь и здоровье которых находились под угрозой из-за жестокого обращения или полного отсутствия внимания, отбирают у родителей по решению суда. В соответствии с законом детей, как правило, забирают из семей алкоголиков, наркоманов, а также у родителей, находящихся в заключении.

Эту историю мне рассказал один мой хороший знакомый. Она проста, но, как мне показалось, весьма поучительна для родителей.

Школьная двойка... Обычное дело, скажете вы, с кем не бывает? Конечно, огорчается ученик, расстраиваются учителя, родители. Последние, кстати, должны принимать меры. И у каждого из родителей есть свои методы «борьбы», свой розыгрыш «стандартной ситуации» -- от «лишения свободы» до «экономической блокады» или от запрета подходить к телевизору до высшей меры наказания -- ремнем. Но в противовес «традиционным» методам борьбы с двойками, а точнее, с теми, кто их получает, наши герои неожиданно нашли, на мой взгляд, самый действенный способ...

«В некотором царстве, в некотором государстве...» — помните, как в детстве, по вечерам, с этих слов начиналось наше путешествие в сказочный мир. И мы, забравшись с ногами на диван, прильнув к маме или бабушке, почти не дыша, чтобы ничего не пропустить, слушали... И вместе с Гердой пытались растопить ледяное сердце Кая; вместе с Золушкой мечтали поехать на бал и с нетерпением ждали появления Крестной; вместе с героиней сказки «Аленький цветочек» старались полюбить чудище косматое и страшное. А понравившуюся сказку просили рассказать еще и еще раз.

Это было странное утро. Сначала позвонила подруга и, нервничая, рассказала, как полчаса не могла добиться от бригады скорой помощи, вызванной в ее отсутствие к брату, ответа на вопрос, что с ним. «Что у нас за врачи?!» — в сердцах воскликнула она, ища моей поддержки и утешения. Потом позвонила мама, которая день назад в третий раз подавала документы на оформление загородного дома, и опять у нее в справке оказалось что-то не так. Один юрист посоветовал одно, другой — другое, в результате день был потерян... «Что у нас за юристы?!» — с горечью произнесла она. Третья история, выслушанная мною по телефону, заставила меня саму воскликнуть: «Что у нас за милиция?!»

А потом были дети... Они сидели притихшие, готовые к новым заданиям, упражнениям; готовые запоминать, отвечать, получать пятерки... И, глядя на них, я невольно подумала: «Пройдет совсем немного лет, и о них, выросших, кто-то так же скажет: "Что у нас за юристы? Что у нас за врачи? Что у нас за педагоги?"»

Счастье — это:

— Когда ребенок лежит в больнице, а потом раз — и здоров.
— Только у детей есть.
— У мамы было, когда я мыла посуду, а она отдыхала.
— Когда всех любишь, всем помогаешь.

Из передачи «Устами младенца»

Януш КорчакА может, сделать так, чтобы и у детей всего мира —
у белых, черных, желтых — тоже было знамя одного цвета?
Нельзя ли сделать так, чтобы оно было зеленым — цвета надежды?
Януш Корчак. «Король Матиуш I»

Корчак и дети — они всегда были рядом. Встретившись однажды, они уже не разлучались никогда. Вместе августовским днем 1942 года они вошли и в газовую камеру лагеря смерти в Треблинке.

другая молодеж
Другая молодежь?

Сегодня различия в молодежной среде бросаются в глаза. Кто-то выбирает фильмы Э. Кустурицы, музыку Паперного, книги Л. Горалик. Кто-то - "Дневной дозор", "Уму Турман" и Акунина. Интересы различных молодежных категорий рознятся – молодые люди исповедуют разные жизненные стили. Но все так или иначе представляют единый молодежный формат. Даже такие, казалось бы, радикальные явления, как субкультуры хиппи или панков, заняли в нем свою нишу – быть маргинальным давно стало модно.

 

Наконец-то наши дети вступили в возраст приключений! Удивительный, красивый возраст, когда можно самому собирать и клеить корабли, подводные лодки, читать Жюль Верна, исследовать состав пороха и делать его, изучать дедуктивный метод Шерлока Холмса, открывать таинственные острова со Стивенсоном...

НО будет так или нет, зависит от того, читают они или не очень. То есть берут ли сами в руки книгу в свободное время, или им и так есть чем заняться, например поиграть в компьютерные игры.

19 октября исполнилось 200 лет со дня основания Царскосельского лицея, и мы в гостях у Татьяны Михайловны Курбатовой, руководителя детского отделения Классической философской школы «Новый Акрополь» и автора занятий по программе Царскосельского лицея. 

 Татьяна Михайловна, что Вас вдохновляет в Царскосельском лицее? И почему о нем до сих пор вспоминают?

Кому-то, наверное, может показаться, что Царскосельский лицей вспоминают потому, что в нем учился Пушкин. Конечно, это блестящее имя России, и всем важно и интересно, где же он учился и стал великим поэтом. Но мне кажется очень важным для нас всех, что Царскосельский вспоминают не только из-за имени Пушкина, а потому, что впервые в России была создана блестящая система образования. Да, задана планка воспитания будущих государственных деятелей России, что уже само по себе велико, но на эту идею начали работать множество интереснейших людей. И похоже, что такая концентрация лучших преподавателей, правильных человеческих и нравственных подходов ― все это вместе оставило Лицей на 200 лет не только в истории России, но и в мировой истории. Сами сотрудники нынешнего музея Лицея говорят, что в американском рейтинге всех международных образовательных программ Царскосельский лицей до сих пор занимает первое место в мире. Это на самом деле феномен!

Когда несколько лет назад скромные прежде «институты» стали величать себя «Академиями» и «Университетами», а вместо привычных «школ» кругом выросли «гимназии» и «лицеи», показалось, что еще немного, и Россия будет осчастливлена появлением новых пушкиных, дельвигов, ломоносовых... Но время идет, а чуда так и не происходит — похоже, дело все же не в названиях и не в количестве нулей в счетах за обучение. А в чем?
Однажды русская педагогика попыталась ответить на этот вопрос — и сегодня, спустя 190 лет, это по-прежнему самый яркий из ответов...