Прошло уже более 2000 лет с тех пор, как Этрурия стала частью Римской империи, но до сих пор присутствие этрусков чувствуется во многих местах, где были их города.

Черветери
Черветери когда-то был одним из самых влиятельных, богатых и мощных полисов Этрурии, а сейчас сюда приезжают посмотреть знаменитый некрополь Бандитаччи. Тихие улочки этого города мертвых утопают в зелени, а весной здесь расцветают розовые асфоделии, которые в античные времена считались цветками умерших.
Но самое необыкновенное и загадочное в Черветери — бесчисленные холмы-курганы, круглые в основании и достигающие 18 м в высоту. «Гробницы, вырезанные в камне под землей, кажутся умиротворенными и уютными. Спускаясь в них, не чувствуешь себя подавленнымѕ Тут есть простота в соединении с естественностью и спонтанностью в свободно выраженных формах и в движении стен и подземных пространств, которые сразу успокаивают дух», — записал, побывав в Бандитаччи, известный путешественник Дэвид Герберт Лоуренс.

Создавая уникальные памятники культуры и преображая мир вокруг себя, этруски гораздо большее значение придавали жизни после смерти. Не потому ли, что знали о ней нечто такое, чего не знаем мы?

«Этрусская дисциплина»
Они считали себя потомками и наследниками самих богов. Как рассказывают их легенды, когда-то давным-давно этрускам явился бог Таг. Он возник на только что вспаханной борозде, прямо из-под земли в облике младенца, чтобы дать этрускам божественные каноны и обучить их искусству предвидения. Он знал все тайны природы и велел собравшимся вокруг него лукумонам — 12 великим правителям этого народа — записывать его рассказы. За один день Таг состарился, поседел и, исполнив свою миссию, ушел обратно в землю. Откровение записали слово в слово; позже его дополнила нимфа Вегойя, и свод древних знаний со временем стал «библией» жителей Этрурии.
На протяжении многих веков «Этрусская дисциплина» — так называлась эта книга законов, норм и правил — определяла взаимоотношения загадочного народа с богами. И хотя до нас дошли только ее фрагменты, по ним мы можем судить о взглядах этрусков на природу, человека и религию — три грани единой жизни.

Шаманы во все времена играли важную роль в индейском обществе. Они лечили болезни, травмы и последствия колдовства, влияли на погоду, предсказывали будущее, практиковали военную, охотничью и любовную магию, могли на расстоянии воздействовать на врага, находили потерявшихся людей и вещи, обеспечивали благо своего племени. Одним словом, были посредниками между миром людей и миром духов.
Американским индейцам не свойственно принятое в европейской культуре деление на «естественное» и «сверхъестественное». Мифологические герои и существа, призраки, необъяснимые силы, называемые в западной культуре сверхъестественными, животные, умеющие говорить на человеческом языке, и т.п. — все это для них столь же реально, как и любые объекты материального мира. Они не противопоставляются миру, видимому человеческим глазом, а являются частью его, частью окружающей людей Вселенной. Оба мира — видимый и невидимый — настолько переплетены друг с другом, что один легко может переходить в другой, и силы невидимого мира могут влиять на людей. Именно от них человек получает свои сверхъестественные способности, которые потом может использовать либо во благо, либо во вред. Мало того, индейцы полагали, что человеку постоянно — от рождения до смерти — требуется помощь невидимых сил: ни в одиночку, ни с другими людьми он не добьется успеха в жизни и не решит сложных проблем.

Ученые давно изучают наследие кельтов, но по-прежнему вопросов больше, чем ясных, бесспорных ответов. Один из самых острых вопросов — как возник этот народ, откуда пришел? И здесь история встречается с мифом...

Взгляд археологический. Народ, завоевавший Европу
Существует много теорий относительно происхождения кельтов и их прародины. Исследователи согласны в том, что кельты были частью мощной миграционной волны индоевропейцев, но на вопрос, откуда они пришли, известно несколько ответов, из которых можно выделить два основных. Одна версия связывает прародину протокельтов с территорией нынешних Ирана, Афганистана, Северной Индии. Вторая, так называемая нордическая, теория ищет их истоки на севере, и есть несколько гипотез о том, какие именно острова стали колыбелью этой цивилизации.
По наиболее распространенному мнению, история протокельтов в Европе связана с появившейся в III тыс. до н.э. культурой шнуровой керамики и боевых топоров. Затем можно упомянуть культуру курганных погребений, для которой характерны большие курганы, имевшие сложную внутреннюю конструкцию и богатый погребальный инвентарь (золотые браслеты, покрытые орнаментом, булавки, височные кольца, спиральные перстни и многое другое). На смену этой культуре в конце бронзового века пришла культура полей погребальных урн. У ее носителей была очень высоко развита обработка металлов, позволившая создать первые в европейской цивилизации воинские доспехи.

17 марта 2004 г. Новый Арбат. Идет огромная пестрая колонна: скрипачи, потом волынщики, люди в ядовито-зеленых париках. Издалека виден яркий зелено-бело-рыжий флаг Ирландии. Целый час эта огромная процессия движется по улицам Москвы. Многие прохожие присоединяются к шествию, кто-то просто выходит послушать веселую музыку, поглазеть на странных людей в зеленых одеждах и полосатых гольфах...
День святого Патрика уже в течение четырех лет отмечается в столице России. Когда же кельтская культура пришла в Россию? Как ей удалось завоевать умы и сердца стольких людей?

Кельтские языки принадлежат к западной группе индоевропейской языковой семьи, и их главной отличительной чертой считается утрата древнего *p. Так, латинскому pater «отец» соответствует ирландское athir (ср. англ. father), а обще-индоевропейское *pisk «рыба» дало в ирландском iasc (ср. лат. piscis и англ. fish «рыба», а также русск. «пескарь»). Другой отличительной чертой кельтских языков является переход индоевропейского *gw в b-: так, русскому слову «жена» соответствует ирл. ben, а русскому «жизнь» — ирл. betha и валл. bywyd. Этими отличиями, а также рядом других, еще более мелких, ограничивается универсальная специфика кельтских языков, что, естественно, не объясняет того, в чем же именно состоят «загадочные» особенности таких языков, как ирландский и валлийский, и их восприятия как чего-то экзотического.

Поистине уникально это необыкновенное чудо, красно-розовый город моложе лишь самого времени.
Английский поэт и путешественник Дж.У. Бэргон

Стою перед разломом в 90-метровой скале — как будто кто-то ударил по ней огромной кувалдой, но гора, расколовшись, все-таки устояла. Это Сик — один из нескольких путей, ведущих в Петру, и, пожалуй, самый незабываемый и волнующий. Вхожу в него и чувствую себя Алисой, попавшей в кроличью нору, — так нереально происходящее: дорога уводит все дальше и дальше в глубь розовых скал, и какая-то неведомая сила все сильнее и сильнее влечет вперед, в неизвестность. А когда, наконец, в узком разломе появляется необыкновенной красоты огромный розовый барельеф — забываю обо всем на свете. Вот она, розовая Петра! Далекая мечта из детства!

Египет — страна совершенно особая: мы знаем, что Египет существует, знаем, что он существовал прежде, но мы не можем точно сказать, как он появился и откуда. Кажется, что Египет стар, как сам мир, как ветер, как камни, как вся природа. Те из нас, кто всерьез изучает историю или археологию, прекрасно понимают, насколько относительны сведения об истоках египетской культуры, о египетской цивилизации и всех загадках, связанных с ее появлением.

Есть ли сегодня в мире место хотя бы относительной истине? Ведь современный человек считает, что живет в несовершенном мире, а Истина — это нечто идеальное, и соединить эти понятия, увы, невозможно.
Однако не меньше половины тысячелетия существовал на нашей планете город с именем «Сет-Маат», что в переводе означает «Место Истины». В нем жили и работали мастера, чьи творения до сих пор вызывают восхищение многочисленных любителей старины и удивление ученых.

Среди загадок, терзающих исследователей египетских древностей, храмов и особенно пирамид, среди вопросов «кто?», «когда?» и «как?» есть вопрос, способный отчасти поставить в тупик современного человека. Это вопрос «зачем?».
Зачем, например, возводить сооружения исполинских размеров с такими тесными коридорами и маленькими камерами внутри? Укреплять здоровье? Прятать сокровища?
Зачем применять при строительстве блоки невероятной тяжести, если того же эффекта можно добиться более легкими материалами? Чтобы не растащили на части?
Зачем направлять внутренние шахты на стороны света и звезды с идеальной астрономической точностью, поражая современных исследователей совершенством вычислений и технологий? Зачем? Заронить в прагматичные умы потомков зерна поисков и сомнения? Зачем? Зачем? Зачем?
Так или иначе, человечество судит об окружающих явлениях с точки зрения своего развития, со своей «колокольни», позволяющей видеть дальше или ближе. Вглядываясь в глубину веков, в загадочные древние культуры, приходится признать, что наша «колокольня» отстоит очень далеко от египетских пирамид и храмов. Но, тем не менее, если попытаться, всегда можно что-то разглядеть...