В каждом человеке живет Великий Путешественник. В детстве, читая книги о Христофоре Колумбе, Джеймсе Куке, Афанасии Никитине, я, как, наверное, и многие из вас мечтал открыть какой-нибудь необитаемый остров или пройти по тропам, по которым еще не ступала нога человека. Повзрослев, я с грустью узнал, что все острова уже кем-то открыты, а на карте мира не осталось белых пятен. Сегодня комфортабельный самолет буквально за считанные часы доставит вас в любую точку планеты. Получается, что в современном мире нет места новым колумбам!? И никому не нужны отважные первооткрыватели? Ну уж нет!

Так вот течет, проходит все. Часы, любовь, весна, малая жизнь малых людей, и незаметно, но неудержимо тает снег, вздувается река, трещит три дня, и губернатор едет уже на пролетке, и ципулинские пароходы совершают первый рейс в Серпухов мимо рыже-зеленеющих холмов Оки, и городской сад нежно одевается апрельской зеленью, с площадки его видно зеркало Оки, бор, Ромодановское и зеленый пух уходящего в гору большака на Перемышль. Россия вновь, всегда Россия!

Борис Зайцев. Из рассказа «Атлантида»

БайкалЕсть на Земле места, куда хочется возвращаться бесконечно. Байкал — одно из таких. Озеро, окаймленное горами и хребтами, то безмятежное, ласкающее легкими переливами волн, то бушующее, словно море...

Прости, дорогой читатель, но в этом рассказе ты не встретишь ни подробных описаний, ни архитектурных подробностей, ни точных дат и цифр. Перед тобой просто размышления человека, который очень любит Царицыно.

Есть в Москве дома, которые вызывают чувство радостного удивления. Они разные, но их объединяет одно весеннее понятие – модерн.

Спасо-АндронниковШумит широкая московская улица, принимая в свой поток улицы поменьше. Гудят машины, мигают светофоры, спешат пешеходы, звенят на повороте трамваи... А чуть в стороне — совсем иной мир. Здесь, в зелени листвы, встречает нас тишиной сказочный град, древний монастырь. Не просто древний — один из самых первых в Москве.

Приезжая в новый город, мы с интересом вглядываемся в него, как в незнакомого человека, с которым, возможно, станем друзьями. А знаем ли мы свой город? Конечно, знаем: путь от работы до дома изучен во всех подробностях, еще два-три маршрута знаем довольно хорошо. Крупные универмаги, магазинчики поменьше, станции метро (по схеме), иногда – театры, если повезет – ближайший парк...

Но что такое город? Улицы, площади, дома? Да, все это вместе, и еще многое другое.

Такого не бывает: одни любят Москву, своим богатством упивающуюся; другие — Петербург, из последних сил старающийся снять с себя печать города с провинциальной судьбой! А я не о нынешнем отношении к двум городам хочу речь вести. Моя цель — рассказать, что думал о них поэт Константин Николаевич Батюшков в пору «дней Александровых прекрасного начала». Так Пушкин окрестил этот момент в истории России, пусть так оно и будет. Батюшков написал два эссе. В 1811 году — «Прогулка по Москве», допожарной. В 1814 году, по возвращении из Европы с русской армией-победительницей, второе эссе — «Прогулка в Академию художеств», петербургскую.

В любой город можно приезжать по-разному.  Можно туристом-экскурсантом — посмотреть-полюбопытствовать. Можно «на ПМЖ» — по-деловому, обстоятельно. Мы любим путе-шествовать — готовясь к особенным встречам. С Каргополем так и получилось.

Осколок вечности на берегу реки жизни

Иногда мне кажется, что это самое сокровенное место на русской земле. Здесь никогда не бывает многолюдно и несказанно прекрасна природа. И кажется, в истории небольшого обветшавшего храма, затерявшегося среди смоленских лесов, как в зеркале, отразилась судьба России.