Ex libris — от знака собственности к знаку индивидуальности.
Среди книг домашних библиотек можно встретить невзрачные по сравнению с ярко иллюстрированными современными изданиями и тем не менее дорогие сердцу старинные книги. Давно побуревшая бумага, слепая, тесная печать... Но своеобразной драгоценностью такие книги делает маленький листочек бумаги с изящной маленькой гравюрой, приклеенный прежним владельцем на внутреннюю сторону переплетной крышки.
Экслибрис, или книжный знак, — владельческая наклейка на книге, знак собственности. В скрипториях — мастерских по переписке книг, существовавших в период раннего средневековья при монастырях, делались владельческие надписи на книгах, которые начинались со слов «из книг» (ex libris) или «из библиотеки» (ex bibliotheca), а далее следовали имя и фамилия владельца книги, название библиотеки или монастыря. Но в своем традиционном виде — как бумажный ярлык, наклеенный владельцем на книгу, — экслибрис появился вскоре после изобретения книгопечатания. И его родиной по праву считается Германия.
В истории немецкого искусства мастеров, занимавшихся составлением экслибрисов, называли малыми мастерами (klein Master), но работы, создававшиеся ими, уникальны и по технике исполнения, и по художественному решению, и по замыслу. Над созданием экслибрисов работали великие мастера немецкого Возрождения: Альбрехт Дюрер, Ганс Гольбах-младший, Лукас Кранах-старший и др.
Старинный гербовый экслибрис, нередко в пышном обрамлении и сопровождаемый гордым латинским девизом, и в книгу, какой бы она ни была, вносит дух горделивой торжественности, родственный возвышенной строгости типографского и графического оформления барочных и классических изданий. Выполнялись эти книжные знаки в различных гравюрных техниках: на дереве, резцом или травлением на металле — и часто представляли собой миниатюрные шедевры графического искусства. Небольшой по своему размеру, этот книжный знак становится неотъемлемой частью книги, ее индивидуальной особенностью. Стиль и техника исполнения экслибриса отражала дух и моду эпохи, в которой он был создан.
От барокко до классицизма
На протяжении нескольких веков искусство экслибриса проходит стилевую эволюцию, аналогичную развитию других видов печатной графики, и ближе всего — родственной ему графики книжной. От декоративной пышности барокко и капризной асимметрии рококо — к изящной ясности классицизма. Постепенно расширяется графическая тематика экслибрисов. Наряду с гербами появляются различные аллегории, воплощенные в фигурах античных богов или геральдических животных, изображения книжных шкафов или полок с рядами корешков. В экслибрисах XVIII века нередки шаловливые купидоны, иногда занятые каким-то трудом и символизирующие сферу деятельности владельца библиотеки или интересующую его область знания.
У нас настоящие печатные экслибрисы на отдельных листочках появляются лишь в начале XVIII столетия, в петровское время, вместе со многими другими европейскими новшествами. По стилистике и сюжетам они, естественно, тоже близки к западным.
Деловитый и прагматичный XIX век многое меняет и в этом искусстве, снижает его пафос, приближает торжественный знак к простому ярлыку, к этикетке. Нередко на нем теперь указывается номер книги и ее место (шкаф, полка). Все чаще вместо герба появляется простая надпись, выполненная набором. А гербовые экслибрисы, которых еще все-таки много, гравируются заметно суше и схематичнее. Наконец, наклейка часто заменяется просто оттиском резинового штампа.
На рубеже веков
В начале XX столетия происходит возрождение и начинается небывалый расцвет экслибриса как самостоятельного и полноценного художественно-графического произведения. Книжный знак становится едва ли не особым жанром графики — со своей линией развития, образным строем, со своими мастерами, предпочитающими эту изящную миниатюрную форму. Именно в ХХ веке к экслибрису обращаются и наиболее значительные мастера графического, в первую очередь книжного,
искусства.
Причин этому было несколько. Менялось отношение к книге и к личной библиотеке. Искусство рубежа веков породило любительскую, изысканно целостную художественную книгу, целиком обращенную не к практическим нуждам, любознательности читателя или его потребности в развлечении, но к его чувству прекрасного, к эстетическому переживанию. Домашнее собрание книг все более становилось зеркалом вкуса, результатом капризно-придирчивого индивидуального выбора, одним из проявлений личности. Таким же отражением характера, духовного мира и печатью вкуса владельца оказывается и экслибрис. Теперь это не родовой герб, а неповторимо личный знак.
Между тем бурное развитие графики и искусства книги дало искусству экслибриса небывалые стилевые, сюжетные и художественно-технические возможности. Это время, когда книжной графикой и экслибрисом занимаются ведущие художники.
И наконец, на развитие и широкое распространение экслибриса, несомненно, повлияла мода на их коллекционирование. Уже в начале века появились первые издания, посвященные описаниям книжных знаков и их собраний. Позднее организовались общества экслибрисистов, издававшие свои труды и каталоги, устраивавшие выставки новых знаков. Интимный по своей природе, экслибрис оказывался предметом экспонирования, обсуждения, обмена. Его порой делали не столько для конкретного заказчика, сколько для выставок и коллекций. Конечно, это нарушало чистоту жанра, но весьма способствовало его популярности.
«Мир искусства»
Подъем обновленного искусства книжного знака в России 1900–1910 годов был связан главным образом с деятельностью мастеров «Мира искусства». Именно эти художники принесли в малое искусство книжного знака высокую графическую культуру, кружевное изящество линий и упругую пластику силуэтов, принципиальную плоскостность композиции, ее строгую законченность и уравновешенность. Это была совсем новая графика, осознавшая свои особые законы, собственный изобразительный язык, решительно отличающий ее от смежных искусств.
Изящная символика знака должна была отражать личностное начало — интересы, вкусы, характер его заказчика и владельца. А отточенная графичность начертания не менее ясно воплощала индивидуальность художника, неповторимость узнаваемого авторского почерка каждого из мастеров: паутинно-тонкие, капризно-узорчатые сеточки линий К. Сомова, пластичная четкость лаконичных силуэтов М. Добужинского, слегка манерный, затронутый влиянием стиля модерн орнаментализм Е. Лансере, микроскопически мелкая узорчатость С. Чехонина... Неотъемлемой частью любой композиции был столь же отточенно артистичный и столь же у каждого неповторимо индивидуальный шрифт надписей. Исполнялись эти знаки обычно тушью и воспроизводились цинкографическим способом в типографии.
20-е годы были золотым веком русского экслибриса — веком блестящих художников и культурных, тонких библиофилов, чьи любовно сформированные книжные собрания требовали небанальных знаков.
И дальше...
Впоследствии интерес к экслибрису временами затухал, затем разгорался вновь. Большая мода на него пришла в 60-е годы, порожденная, впрочем, не столько развитием графики или библиофильским спросом, сколько расцветом коллекционирования.
Последние годы ХХ века... Век ХХI, все ускоряется... Набирающее темпы и увеличивающее тиражи книжное производство оставило коллекционерам-библиофилам лишь единичные, бесценные томики, путешествующие из одной частной библиотеки в другую. Книги, которые хочется долго и с особым трепетом держать в руках, перелистывать их страницы.
И все-таки — о тайне экслибриса
За такой книгой, имеющей свою историю и хранящую тайну, всегда стоял Человек. Экслибрис, как маленький герб, призван был выразить его взгляды, жизненный выбор, его единственную и неповторимую индивидуальность. И, похоже, главная проблема не в том, что уходят в небытие редкие книги, а в том, что в череде будней все меньше становится индивидуальностей вокруг. И может быть, с сохранением древних книг и экслибрисов связана не только радость библиофила, а возможность вернуть интерес к Человеку, его индивидуальности, его выбору, его судьбе.
Дополнительно:
В России, как и на Западе, предшественниками экслибрисов были владельческие и вкладные (дарственные монастырю или церкви) надписи на рукописных книгах. А самым древним знаком считается, с некоторой все же натяжкой, красиво вписанная в начальную букву «С» надпись вязью соловецкого игумена конца XV в.: «Священноинока Дософея». Но это скорее владельческий автограф, а не собственно знак.
Виды книжных знаков
1. Гербовый экслибрис, самый ранний — XVI–XVII вв. Его создание подчинено канонам гераль-дического искусства.
2. Вензелевый экслибрис (от польского «вензель» — «узел») представлял собой первоначальные буквы имени и фамилии владельца. Он отличался изящностью и мог рассматриваться как элемент украшения книги.
3. Сюжетный экслибрис передавал определенные события в жизни владельца. Он также мог состоять из изящных декоративных элементов.
4. Шрифтовой экслибрис представлял собой наборный ярлык с текстом в рамке, напечатанным типографским набором.
И поскольку своими корнями экслибрис связан с родовыми гербами рыцарей, законы композиции в геральдике и искусстве экслибриса одни и те же: принцип эмблемы (замкнутой композиции), условность и обобщенность рисунка, символика всех элементов.
Эффектным способом обозначить владельца был суперэкслибрис — это обычно тоже его герб или вензель, вытисненный (большей частью золотом) на кожаном переплете книги. Суперэкслибрисы были распространены в XVI–XVIII вв., когда переплеты заказывались обычно не издателем, а владельцем библиотеки по его вкусу и делались из пергамена или кожи. С начала XIX в. они из употребления вышли.
В Государственном историческом музее хранится экземпляр первой книги первопечатника Ивана Федорова «Апостол» 1564 г. c очень ранним русским суперэкслибрисом на переплете: в сложной орнаментальной рамке двуглавый орел и надпись вязью: «Иоанн Божиею милостью господарь царь и великий князь всея Руси».