Почти 2500 лет отделяют нас от того времени, когда жил выдающийся философ античности Аристокл, вошедший в историю под именем Платон.
В своей работе “Государство” Платон поднимает на необычайную философскую высоту Ее Величество Политику. Но какая связь, спросите вы, может быть между политикой и философией? Платон утверждает, что самая прямая. Сегодня мы не будем говорить о той политике, к которой привыкли и от которой устали. Мы посмотрим на политику глазами человека, жившего много веков назад… и, может быть, с удивлением обнаружим узнаваемые черты нашего времени. Слова Платона сегодня звучат настолько актуально, что создается впечатление, будто эти строки писал наш современник.
Государство состоит из людей, поэтому оно становится как бы отражением всех человеческих достоинств и пороков, главенствующих в то или иное время.
Пользуясь приемом аналогии между человеком и государством, Платон вначале рассматривает модель идеального государства и, следовательно, идеального человека, а затем переходит к рассмотрению остальных форм правления, с присущими им недостатки.
Платон выделяет пять основных форм правления государством: аристократию, тимократию, олигархию, демократию и тиранию. Они, как волны, перетекают одна в другую и, замыкая цикл движения, разбиваются о прибрежные скалы, чтобы вновь где-то далеко начать сначала свой бег по бесконечному океану Жизни.
Аристократия
“Аристос” — “лучшее, высшее”; поэтому аристократия —это правление наилучших. Согласно Платону, это единственная форма власти, при которой возможно достижение справедливости и счастья в государстве.
Справедливостью является наличие у всех людей возможности заниматься своим делом. Если каждый делает то, что ему полагается делать, то, для чего он более всего подходит, осуществляется справедливость.
Во главе государства должны стоять правители-философы, с первых дней своей жизни прошедшие специальное обучение и подготовленные, чтобы управлять. Правителя при этой форме правления отличают истинные знания и способность созерцать Мудрость в отличие от остальных людей, обладающим лишь мнением — лучшим или худшим, но одинаково подверженным изменениям. Платон описывает три добродетели, которые должны существовать в аристократическом государстве: правители обладают мудростью; воины-стражи — храбростью и честью; все остальные — умеренностью и самообладанием.
“Трудно пошатнуть государство, устроенное подобным образом. Однако, раз всему, что возникло, бывает конец, то такой строй не сохранится вечно, но подвергнется разрушению,” — пишет Платон.
Тимократия
Естественно, что переход от одной формы к другой не происходит в одночасье, а длится достаточно долго; постепенно одни ценности замещаются другими.
Так на смену аристократии приходит тимократия, где высшей добродетелью считается уже не мудрость, а честь. К власти приходят люди, для которых цель, целью становится сохранение чести в ее высшем проявлении. На первых этапах перехода к тимократии понятие чести соизмеримо с мудростью, но со временем оно теряет свою высоту, и делом чести становится достижение власти. Здесь должность ценится исключительно за должность, а честь не произрастает из внутренней сути, но определяется лишь служебным положением и признанием народа.
В своей фазе в тимократического государства должность уже приобретается за деньги. Это первая ступень деградации идеальной модели, но до последней еще далеко.
Олигархия
Так к власти приходит олигархия, где понятие чести заменяется богатством, или, точнее, соизмеряется с количеством имеющихся средств. Отсюда другое название этой государственной формы — плутократия (от “плутос” — “богатство”).
Для олигарха особую важность представляет богатство, но уже не как средство достижения власти, а как самоцель. Поэтому государство при этой форме правления начинает делиться на два лагеря — богатых и бедных. Такой строй будет существовать до тех пор, пока эти два лагеря не вступят в противоборство.
“Олигархия переходит в демократию примерно следующим образом: причина здесь в ненасытной погоне за предполагаемым благом, состоящим якобы в том, что надо быть как можно богаче”.
Так происходит еще один переход, удаляющий государственный строй от своей идеальной модели.
Демократия
“Когда бедняки, одержав победу, некоторых из своих противников уничтожат, иных изгонят, а остальных уравняют в гражданских правах”, к власти приходит народ.
“Казалось бы, это самый лучший государственный строй. Словно ткань, испещренная всеми цветами, так и этот строй, испещренный разнообразными нравами, может показаться всего прекраснее. Вероятно, многие, подобно детям и женщинам, любующимся всем пестрым, решат, что он лучше всех”.
“В демократическом государстве нет никакой надобности принимать участие в управлении, даже если ты к этому способен; не обязательно и подчиняться, если ты не желаешь, или воевать, когда другие воюют, или соблюдать условия мира, если ты мира не жаждешь. И опять-таки, если какой-нибудь закон запрещает тебе управлять либо судить, ты все же можешь управлять и судить, если это тебе придет в голову. Разве не чудесна на первый взгляд и не соблазнительна подобная жизнь?”
“Демократический строй нисколько не озабочен тем, кто от каких занятий переходит к государственной деятельности. Человеку оказывается почет, лишь бы он обнаружил свое расположение к толпе”.
Несколько штрихов к портрету демократического человека:
“Изо дня в день такой человек живет, угождая первому налетевшему на него желанию: то он пьянствует под звуки флейт, то вдруг пьет одну только воду и изнуряет себя, то увлекается телесными упражнениями; а бывает, что на него нападает лень, и тогда ни до чего ему нет охоты. Порой он проводит время в занятиях, кажущихся философскими. Часто занимают его общественные дела: внезапно он вскакивает и говорит и делает что придется. Увлечется он людьми военными — туда его и несет, а если дельцами, то тогда в эту сторону. В его жизни нет порядка, в ней не царит необходимость; приятной, вольной и блаженной называет он эту жизнь и как таковой все время ею и пользуется”.
“Когда во главе государства, где демократический строй и жажда свободы, доведется встать дурным виночерпиям, государство это сверх должного опьяняется свободой в неразбавленном виде, а своих должностных лиц карает, если те недостаточно снисходительны и не представляют всем полной свободы, и обвиняет их в мерзком олигархическом уклоне”.
Под предлогом свободы дети перестанут почитать родителей, а будут подражать взрослым. Учителя начнут бояться школьников и заискивать перед ними. Все для свободы и за свободу. Но ненасытное стремление к ней и пренебрежение ко всему остальному подготавливают почву для следующей формы правления.
Как богатство, которое становится целью в олигархическом государстве, – так свобода в государстве демократическом приводит к гибели саму систему. Неизбежно растет недовольство людей, которые ищут того, кто мог бы их защитить. И народ, сам того не осознавая, выбирает себе отважного защитника — зародыша будущего тирана.
Тирания
Это последняя и самая худшая с точки зрения справедливости форма государственного строя.
В первые дни, когда тиран приходит к власти, “он приветливо улыбается всем, кто бы ему ни встретился, а о себе утверждает, что он вовсе не тиран; он дает много обещаний частным лицам и обществу; он освобождает людей от долгов и раздает землю народу и своей свите. Так притворяется он милостливым ко всем кротким”.
“Когда же он примирится кое с кем из своих врагов, а иных уничтожит, так что они перестанут его беспокоить, я думаю, первой его задачей будет постоянно вовлекать граждан в какие-то войны, чтобы народ испытывал нужду в предводителе...”
“А если он заподозрит кого-нибудь в вольных мыслях и в отрицании его правления, то таких людей он уничтожит под предлогом, будто они предались неприятелю. Ради всего этого тирану необходимо постоянно будоражить всех посредством войны”.
“Между тем и некоторые из влиятельных лиц, способствовавших его возвышению, станут открыто, да и в разговорах между собой выражать ему свое недовольство всем происходящим — по крайней мере те, кто посмелее”.
“Чтобы сохранить за собою власть, тирану придется их всех уничтожить, так что в конце концов не останется никого ни из друзей, ни из врагов, кто бы на что-то годился”.
Жизнь с каждым мгновением становится дороже, и все это завершается огромной ненавистью. Те, кто когда-то привел тирана к власти, восстают против него… и отдают государство в руки другому тирану.
Начинается борьба тиранов за власть. В этом хаосе уже не существует никого, кто занимался бы для управлением.
Вместо эпилога
По мнению Платона, в глубине этого падения должны вновь возникнуть те, кто ощущает необходимость в справедливости и подлинном счастье. Именно они постепенно начнут подниматься, понемногу возрождая забытую аристократию, а живой и весьма болезненный предыдущий опыт станет для остальных опорой в этом подъеме.
За 2,5 тысячи лет человечество так и не осуществило идею идеального государства Платона. Возможно, он писал, заглядывая на много тысячелетий вперед?