Дальше! За горизонты!

Информация о материале

Автор: Ольга Носкова

Николай Федорович Григорьев, педагог Детской школы искусств в маленьком сибирском городке Ленинске-Кузнецком, целых сорок пять лет учит детей игре на баяне. За эти годы он настолько слился с любимым инструментом, что кажется, будто душа его звучит как русская гармонь — столь же широка, безгранична ее музыка… Нет у мелодии его души ни начала, ни конца. Есть только бесконечные отголоски, которые ученики Николая Федоровича уносят с собой, уезжая из родного города, погружаясь в большой мир музыки.

Жажда дружбы

Информация о материале

Автор: Дмитрий Зубов

Гений всегда одинок, даже когда его любят, понимают, ценят. Мысль эта настолько банальна, что уже не обсуждается: закон жизни, и всё тут. Только вот самим гениям от этого не легче — не заменит толпа поклонников и гром оваций живого дружеского слова, сочувственного взгляда, искреннего участия. Впрочем, в случае с Ван Гогом говорить о толпах поклонников и аплодисментах не приходится. Продать картину дороже, чем стоит холст, на котором она написана, для него уже несбыточная мечта, и как следствие — вечное безденежье, постоянные болезни, меланхолия и все то же Одиночество.

В июне 1888 года Ван Гог наконец-то выбрался к морю. Расположенная недалеко от Арля рыбацкая деревушка Сент-Мари напомнила художнику родину. «Берег здесь песчаный, нет ни скал, ни камней; точь-в-точь Голландия», — писал он брату Тео.

Легко ли быть гуманистом?

Информация о материале

Автор: Татьяна Красильникова, Андрей Букин

В XV веке в самом центре Флоренции, этого прекрасного города на все времена, жил один человек. Кто-то считал его чудаком, кто-то большим оригиналом, а многие просто сумасшедшим. То есть ненормальным. Он и вправду был ненормален, а точнее, выходил за пределы того, что принято во все времена и на всех континентах нормой. Этого человека звали Никколо Никколи. Ненормальность же его, к счастью, очень радовала друзей, потому что предметом ее была АНТИЧНОСТЬ. Никколи потратил большую часть своего состояния на произведения искусства, книги, декоративные предметы — в общем, на всё, что создавало возможность почувствовать себя человеком, ВОЗРОЖДАЮЩИМ античную культуру, словесность, искусство. Никколи носил одежду наподобие римской тоги, старался до мелочей устроить свой быт на античный лад. Обстановка в доме, трапезы почти как в Афинах времен Перикла, общение на языке Вергилия и Цицерона…

Конечно же неизвестный большинству людей, проявляющих интерес к эпохе Возрождения, не создавший, подобно Леонардо Бруни или Поджо Браччолини, никаких литературных шедевров, не написавший великих живописных полотен, подобно Филиппо Липпи или Мазаччо, Никколи, тем не менее, жил так, что сейчас то время называют ВОЗРОЖДЕНИЕМ. И самое интересное — он жил так, как будто знал, что его время назовут именно так. Время, когда создавалась культурная среда флорентийского гуманизма. Время, когда создавалась ренессансная интеллигенция. Время, вызывающее сейчас хорошую зависть: тот стиль жизни, мышления, способность изменять мир вокруг себя буквально на глазах окружающих. Если и были времена в истории, когда жили ВОЛШЕБНИКИ среди людей, то Флоренция кватроченто — одно из этих времен.

«Вот наш патент на благородство». Заметки о путешествии в село Овстуг

Информация о материале

Автор: Татьяна Чамова

Может быть, кому-то название статьи покажется чересчур пафосным. Но эта строка из стихотворения Фета, посвященного Тютчеву, вернее всего передает чувства тех, кому посчастливилось попасть в эти края.

Дорога от Брянска в поместье Тютчевых Овстуг пролегает среди полей и рощ, раскинувшихся на отрогах Среднерусской возвышенности. Стихи, когда-то родившиеся здесь, словно витают в воздухе.

«Князь Серебряный». Два пути

Информация о материале

Автор: Илья Барабаш

Вечер. Подхожу к книжной полке, знакомой с детства. Наугад беру книгу. Алексей Толстой. «Князь Серебряный». Когда-то давно, очень давно думал его прочитать. Может, сейчас?

…Светало, когда я перевернул последнюю страницу. Всё осталось позади: Иван Грозный, Малюта и князь Никита Романович, сгинувший в битвах где-то на окраине Руси. Всё, да не всё…

Алексей Константинович Толстой из тех удивительных поэтов, чьи стихи знают очень и очень многие (кто же не слышал «Средь шумного бала, случайно…» или «Коль любить, так без рассудку…»), а имя помнят лишь единицы. И еще меньше помнят его драматические произведения и прозу, хотя в свое время они были очень популярны. Не стал исключением и роман «Князь Серебряный. Повесть времен Иоанна Грозного», изданный 145 лет назад. Литературоведы говорят о его несовершенстве с точки зрения исторической науки, о чрезмерной идеализации персонажей, однако мы обратимся к книге не как литературоведы и не как историки и потому будем иметь дело вовсе не с историческим исследованием, а с душой автора.

Не принимаю позитива любой ценой

Информация о материале

Автор: Татьяна Красильникова, Андрей Букин, Елена Молоткова

Интервью с Евгением Гришковцом

В наш век клиповой культуры и криминальных сериалов обращение к старому доброму, но изрядно подзабытому жанру моноспектаклей уже само по себе достойно уважения. И то, что эти спектакли не затерялись среди множества новаторских экспериментов, а нашли своего зрителя и принесли Евгению Гришковцу известность и любовь тысяч поклонников, делает их, безусловно, событием. И хотя секрет его успеха на первый взгляд кажется очень простым, каждый, кто однажды видел, слышал, читал Гришковца, невольно ловил себя на мысли: «Так это же все про меня!» Но как он добивается подобного эффекта, остается загадкой. Желая разгадать ее, мы пришли к мастеру, застав его перед самым выходом на сцену.

• Евгений Валерьевич, ваш верный глаз, меткое слово — это от природы или результат долгой шлифовки?

Разумеется, шлифовки. И еще сыграл свою роль интерес, который тоже рождался постепенно, а от интереса появилось и внимание. К тому же я больше ничем не занимаюсь, только…

Страх изменений

Информация о материале

Автор: Делия Стейнберг Гусман

Этот психологический страх, которому иногда удается овладеть физической и ментальной сферами нашей личности, имеет также другие обличья: он проявляется как страх приключений, страх риска, страх потерять что-то и даже страх успеха. Не единожды сказано, что человек — животное с привычками, и это верно. У человека много «хозяев», и они «дрессируют» его, обучая определенным привычкам, которые позволяют ему чувствовать себя в безопасности в сообществе других людей. И эти же «хозяева» заботятся о том, чтобы человек боялся отказаться от приобретенных привычек, по крайней мере, пока он соглашается с намерениями своих «дрессировщиков».