Тот, кто не умеет сосуществовать с другими, не умеет сосуществовать и с самим собой. Чего не достигается с другими, того не достичь и для себя.

Делия Стейнберг Гусман

Человеческое единство

Мы убеждены, что человеческая душа является человеческой по существу и что мы не можем устанавливать различия, основанные на внешнем представлении тел. Напротив, мы работаем ради развития и выражения души, которая очень часто пребывает в спящем состоянии внутри тел, которая умеет только сталкиваться с чем-то или любить что-то, когда ее вынуждают к этому обстоятельства.

Сегодня мы можем найти и прочитать любую книгу, связаться с любым человеком, посетить любое место. Но самые главные вопросы — о смысле жизни, счастье и предназначении человека — все равно остаются неотвеченными. Наверное, прав был Эсхил, сказавший: «Важно знать не многое, а нужное».

Об этом «нужном» люди размышляли на всем протяжении истории человечества, но вряд ли мы найдем «единственно верное» учение. Истина, как говорят, посередине, и ее стоит искать сравнивая и объединяя, но не противопоставляя одно другому.

Такой подход лежит в основе занятий в "Студии целостного человека", уже более 20 лет действующей в Классической философской школе "Новый Акрополь". О работе Студии мы расспросили подробнее её директора Андрея Грошева.

«Жил-был на свете маленький человек, и звали его Ниггл». Это от английского niggle, означает что-то вроде: «занимающийся пустяками». Такое имя Толкин дал герою одной своей сказки, которая немножко отличается ото всех остальных.

И вот чем:

Когда я учился на физическом факультете, мне и ещё одному старшекурснику предложили дать интервью студентке с журфака. Мне было очень любопытно, о чём же пойдёт разговор, чем это мы, «естественники», можем заинтересовать представителя «иной», гуманитарной культуры? Интервью началось неожиданно:

НАУКА на весах добра и зла

— Как вы решили заняться таким страшным делом?

— Каким?!!

— Ну, бомбой... Разве не все физики делают бомбу?

Журналистка успокоилась тогда, когда выяснилось, что у моего коллеги растёт дочка и ему вовсе не улыбается будущее, в котором ей придётся сгореть в пожаре атомной войны.

Но вопрос остался — разве не все мы, люди, делаем «бомбу»?

Chess_Set_Это еще одна из великих дуальностей, встречающихся на дороге Жизни, — одна из тех, которыми Иллюзия-Майя пользуется в своей игре с людьми. На одном полюсе Добро, на другом — Зло, а между ними — пространство промежуточных состояний, не относящихся ни к одному, ни к другому полюсу. В этом пространстве и происходит игра; она стано­вится невозможной, как только достигается одно из конечных и опреде­ленных состояний.

Это искусство сегодня почти забыто. Мы выросли в суматохе и суете постоянных изменений, вечного движения, к которому нас побуждает то скука, то фантазии нашей психики.

"Старый мир", в котором все мы живем, все еще крепко держит нас - своими пустыми привычками, "маленькими радостями", пестротой религиозных форм, уже лишенных сути, и отупляющим материализмом.

Вы помните, какой вкус у дождя? А чем пахнут прелые осенние листья? Вы замечали поры на лице жизни? Да, для этого надо не торопясь и очень пристально вглядываться в нее.

Рэй БрэдбериВ далеком 1953 году человек по имени Рэй Брэдбери, тогда тридцатилетний и еще почти совсем неизвестный писатель, опубликовал рассказ «451 градус по Фаренгейту». Этот вроде бы фантастический рассказ, написанный в жанре антиутопии (антиутопия изображает будущее в самых мрачных тонах, в противоположность утопии, идеализирующей его), рисовал будущее довольно пессимистично. Странное название объяснял эпиграф: «451 градус по Фаренгейту — температура, при которой воспламеняется и горит бумага». Что за бумага? — Книги, которые сжигают.

Мы посвящаем эту беседу нашему веку, столь искушенному в несоответствиях. Нам представляется, что ему свойственны некоторые противоречия, которые не всегда оказываются таковыми.

К сожалению, из-за нашего многословия слова тускнеют и постепенно утрачивают свое значение. Человеческая речь не только потеряла свое содержание, она стала бесполезной. Вместо средства, позволяющего нам понимать друг друга, обмениваться мыслями, появилось нечто эмоциональное, субъективное, выдуманное.

0_2b357Сегодня я увидела, как падает лист… Это событие, настоящее чудо осени, поведало мне о чуде плодотворной жизни, которая полностью состоялась и теперь во всем великолепии приближается к своему концу.

 Порой обывательский взгляд на человеческую жизнь склоняет нас к поспешным и ошибочным выводам, основанным на детских суждениях вроде: «Все, что падает, — плохо, а что поднимается — хорошо!» Но мы забываем, что иногда падают простые осенние листья, а смертоносные снаряды поднимаются в небо...

Виктор Франкл
Виктор Франкл

Есть книги важные, главные, любимые, книги, которые в чем-то поворачивают тебя, заставляют посмотреть на мир другими глазами. Есть книги трудные, которые даже непросто начать читать, — они словно испытывают тебя. Но если ты продерешься сквозь первые страницы, то будешь вознагражден потом: книга станет тебе настоящим другом, советчиком, и ты будешь прибегать к ней множество раз после, как к роднику за чистой водой, за ответами на вопросы, не дающие тебе покоя. А еще, как правило, о таких книгах рассказывают друзья, учителя, и возникают они не случайно, а в тот момент, когда особенно нужны.

Вот так и книга, о которой я хочу рассказать. Она появилась в моей жизни именно в такой момент благодаря другу — стала для него открытием, которым он поделился со мной. А теперь я хочу поделиться с вами.

Сразу скажу, что книга «Сказать жизни „Да“» относится к разряду трудных. Виктор Франкл рассказывает в ней о своем опыте пребывания в нацистском концлагере во время Второй Мировой войны. Но через ужасы, страдание и боль, которые описаны в книге, нужно пройти, чтобы найти то самое ценное, что открывает Франкл читателям.