Мы живем в мире, где благополучие превратилось в товар первого спроса. По крайней мере, это касается так называемых развитых стран. Реклама атакует нас со всех сторон, наперебой предлагая наилучшие возможности для жизни во всех ее аспектах — физическом, эмоциональном и интеллектуальном — и побуждая людей искать в собственном удобстве источник счастья.   
Не удивительно, что для многих этот поиск превращается в смысл их существования. Полное благополучие в представлении — это то, что уводит от всех проблем и отдаляет от всяческих переживаний.
Однако реальность повседневной жизни являет совершенно иную картину. Поиски благополучия — это гонка без конца: как только тебе кажется, что ты что-то нашел, сразу же возникают новые потребности, желание иметь все больше и больше. Таким образом благополучие отодвигается от нас и становится недостижимой, хотя и желанной целью.

Непростая проблема, которую мы хотим рассмотреть, — противоречие между любовью платонической и сексуальной — на первый взгляд кажется очень современной. Однако, если провести серьезное историческое исследование, мы обнаружим удивительный факт: этот вопрос возник отнюдь не сегодня, он так же стар, как сам человек, и, похоже, встал перед людьми в тот самый момент, когда они впервые начали осознавать свои взаимоотношения.
Другая неожиданность, с которой мы столкнемся, состоит в том, что неразрешимого противоречия между платонической и сексуальной любовью не существует, или, во всяком случае, его очень трудно обнаружить.
Чтобы получить правильное с точки зрения философии представление об этой проблеме, нам нужно сначала выяснить, что же такое любовь. И в самом этом вопросе тоже нет ничего нового.

Шелест платьев, легкое поскрипывание паркета, элегантность линий, улыбки, взгляды, жесты — всё до мелочей следует музыке, струящейся по залу, разливающей предчувствие праздника. Она то вкрадчиво затихает, словно вспоминая забытую мелодию, нащупывая струны души, то вторит ударам сердца, подбирая слова и фразы, и незаметно, шаг за шагом, увлекает в движение, порыв, вихрь. Зал как огромное море, и с упоительным ритмом накатывают волны: раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три...
Нахлынувшие воспоминания, грусть, ностальгия, надежда, счастье, любовь, грезы и мечты, торжество победы и боль разочарования — все это жизнь, все это наша душа... и все это вальс.
В чем секрет завораживающей красоты этого танца, его вечной молодости и вечного движения? Может быть, ответ на этот вопрос нужно искать в истории вальса?

Сегодня я увидела снег. Но это был не тот легкий и пушистый снег, что украшает ветви деревьев на рождественских открытках. Это был густой, холодный, непрекращающийся и неистовый снег, который обрушивался на деревья, на дома, на людей, на дороги и реки, заметая их с бешеной яростью, как будто пытаясь спрятать.

Сегодня я увидела, как История на мгновение остановилась...
Это случилось, когда перестал отсчитывать время Биг-Бен — старые часы, олицетворяющие еще более древнюю традицию. Люди, которые понимают сердце часов, говорят, что Биг-Бен «устал», что его металл не выдерживает нагрузки.
Конечно, тысячи часов ежедневно ломаются и останавливаются навсегда. Но Биг-Бен — это не просто часы. Это прототип всех часов, символ времени, образ самой Истории.

Задумывались ли вы когда-нибудь о том, какую роль играют в нашей жизни «хорошие манеры»? Откуда пришли те правила и нормы поведения, которыми руководствуется современное общество? С детства нас учили, как вести себя в тех или иных ситуациях, что можно себе позволить, а от чего следует отказаться, что принято, а что противоречит законам этикета. Мы так привыкли к соблюдению этих правил, что выполняем их автоматически. Часто это напоминает игру, театр: мы надеваем маски, чтобы скрыть свои настоящие чувства или внутреннюю пустоту. Порой за внешними формами теряется сам смысл человеческого общения.

Древние говорили, что вежливость — это проявление внутренней красоты, благородства, «золотой ключик, который открывает железные замки людских сердец». У древних греков сочетание красивого и нравственного (благородного) обозначалось понятием «калокагатия» (греч. калос — «прекрасный», агатос — «добрый»). Основой калокагатии было совершенство и телесного сложения, и духовно-нравственного склада, наряду с красотой она заключала в себе справедливость, целомудрие, мужество и разумность. В этом смысле в античности не было собственно этикета как внешней формы проявления культуры человека, поскольку не было самого противопоставления внешнего и внутреннего.

Сегодня я увидела людей, которые пытаются удержать в равновесии карточный домик, и немного лучше поняла, что такое неустойчивость.
Но ведь все мы ищем чего-то устойчивого, долговечного, доброго, того, что, не изменяя нас насильственно, помогало бы нам двигаться вперед и развиваться.

Есть женщины в русских селеньях

С спокойною важностью лиц,

С красивою силой в движеньях,

С походкой и взглядом цариц...

Весна, начало лета - время рождения нового, время цветения, когда все живое проявляет глубинную суть, следуя законам своего предназначения. В это время особенно важно почувствовать и открыть в себе ту вечную тайну, которую заложила в нас Природа.

В чем тайна женской души?

— Дело в том, что ты не такая, как большинство людей. Они все замкнуты — каждый в своей крепости и каждый одинок. В этом они похожи на меня.
— Согласна, что каждый живет в своем замке, но ведь всегда можно опустить подъемный мост и отправиться к кому-нибудь в гости.
Гарольд улыбнулся.
— Но ты согласна, что мы живем одиноко и в одиночестве умираем? Все мы — обитатели тюремных камер.
— Наверное, ты в чем-то прав, — ответила Мод, не отрывая глаз от леса. — Вот почему свою тюремную камеру нужно украсить приятными вещами — хорошими книгами, уютным очагом и приятными воспоминаниями. А с другой стороны... Всегда можно перемахнуть через крепостную стену и провести ночь под звездным небом.
(Колин Хиггинс “Гарольд и Мод”)

В архитектуре начала ХХ века была попытка возродить традицию культуры Возрождения, где отношение к человеку было не как к физической единице, а как к целому миру. Архитекторы, прежде чем построить дом, жили рядом с человеком, стремясь узнать его стиль, характер и стремления, то, что для него является значимым в этой жизни, и только потом, как итог, строили для него дом.

Сегодня я видела Волхвов. Верные вековой традиции, они приходят в один и тот же день, появляясь на горизонте грез детей и взрослых, потому что их волшебство —  для всех.
Детская невинность скорее распознаёт чудеса, ведь удивительное для детей —  это сама жизнь. Вот почему они умеют наслаждаться самыми ничтожными мелочами: золотистым осенним листком, кусочком веревки, щепкой или осколком стекла, который переливается всеми цветами радуги в лучах солнца. С помощью магии Волхвов ребенок угадывает существование скрытых сокровищ —  достояния простодушных.